PASS IT ON !

Pass it on

What an embarrassment! I was sure that in the purse, not counting the little things - two hundred bills with portraits of Franklin, so I did not deny myself anything.

 

And here I stand at the checkout of the supermarket "Kowalski" somewhere between Minneapolis and St. Paul - with a stroller, with the youngest son, sat on my down jacket with cries of "Mom, on the handles!", with a mountain of purchases, which the assistant cashier deftly spreads on packages. There were three packages. A smile shines on the assistant's chocolate face.

The cashier girl affectionately observes.

 

One hundred and forty-five dollars.

 

I blithely climb into my wallet and find one - just one - a hundred bill and a trifle.

 

Cheeks flare up, the head under the cap becomes wet and begins to itch. It should be noted, I carefully equipyrized, planning to go to the store on foot in the twenty-degree frost.

From the awkwardness of the situation, my English acquires intricateness. I apologize and I confess that I made a mistake.

The cashier does not understand what the mistake is. The white-toothed smile of the assistant goes out. The son announces that he immediately intends to build a house out of Lego.

 

Everyone expects something from me.

 

Unable to continue to tolerate the sauna on the head, I pull off the cap, pour the contents of the purse on the counter and express a desire to give up part of the purchases.

 

The assistant is taken to take out of the packages of the goods I mentioned, and the cashier recalculates the total.

The amount does not want to approach acceptable. There's a queue behind us.

 

Finally, after the seizure of pizza with pineapples - which, incidentally, was not taken by me, but a child - the account becomes such that I even returned some of the little things.

 

Unlike Russian shops, in Kowalska cashiers and their assistants stand between the cash registers right next to customers from the adjacent queues.

 

The buyer from the other queue - it is not clear why - suddenly begins to talk to my cashier. The word "she" comes to me several times.

The son, having torn off from my down jacket some tie, stops the assault and doomedly climbs into the stroller. I put three bags of thin bread in a basket under the seat.

 

Meanwhile, there is a change of cashiers. A new one fits, throws a couple of words from the old one and, left alone, says something to the assistant. He's giving me the fourth package.

I'm at a loss. There's all the good that I didn't have enough money for. I explain to the new cashier, who, apparently, does not know how to do it.

 

I can't take it. I don't have any money.

"Of course you can," she says. It's yours. Take this.

Two dazzling smiles shine floodlights when I - as in a dream - ram the package in a crowded stroller and leave the store.

"It's a nice day! It's coming from behind.

 

 

It's snowing. White specks melt, barely touching the flaming cheeks. I don't feel any cold. I don't get it.

 

What kind of shop is this? How is that even possible? Decided to give me a gift for thirty-five dollars? Then at least the change was taken away.

 

Everything around is silveranding and sparkling, snowflakes are grinding. I feel like when I'm a kid when you're coming off a Christmas tree with a Christmas present.

I thought that a short way back would be tired, but from somewhere so much force came from that three more such paths would have flown.

In the evening I tell my sister and her French husband an extraordinary story of shoplifting.

 

Can you imagine that? I never thought it would happen for a store to give me a bag of presents!

 

"That doesn't happen," they declare, throwing me from heaven to earth.

I clap my eyes trying to figure out who cheated on whom here - shop me or I shop.

 

"Did you happen to notice that the one who was standing behind you in the queue didn't say anything to the cashier?" "After deliberating, the sister and her husband are interested.

No, nothing.

 

"It's really weird then.

What does this have to do with anything? "I was surprised. The woman in the next line asked for something from my cashier. They also said "she, she, she," in the sense of "she," "she" ...

"Well, now everything is clear! My sister and her husband laughed, and, noticing my bewilderment, explained, "That woman paid for your purchases. It's not uncommon here.

 

I understand that I stand with my mouth open and, trying to give myself a more intelligent look, I object to the fact that I am

 

"But she didn't tell me anything. I didn't even look at her. I don't even remember her face. And I didn't thank her...

"She didn't do it to thank her. She just helped.

 

I was trying to understand what I heard. That is, no one will ever know about it - except the cashier, of course - and yet she did. I saw that I didn't have enough money, and i just helped.

 

"Sometimes you drive up to the window of McAuto," the sister continued, "you get the money, and you are told that your order has already been paid by the previous buyer.

 

The hands and neck became tickled. Oh, yes - it's called "run goosebumps." There is something in this from the old children's book "Timur and his team" where the Timurs secretly helped people. Only here, to do a good deed, do not join any organization. And secret benevolence engaged not children, and great uncles and aunts.

 

"So you don't even see him, and he's you?"

"Hugh," the sister agrees, "usually in such cases the cashier says, "I've been asked to say, "It's on." Pass it on.

I remember one St. Petersburg institution with a similar service system, where we are constantly not informed of food. When this is detected, you don't want to go back, most often, so now we're checking packages on the spot. I wonder if these unscrupulous sellers would confess, think our people also pay for each other, or would take two fees for one order.

 

Pass it on? I ask absent-mindedly.

Yes, I do. It means that when you're doing well and you're going to be able to, just do something like that for someone. The other day I went to lunch at a coffee shop, and it turned out that the card can not be paid, only in cash, and I did not have enough for the coffee that I love. I said i'd come back some other time. But the man behind me said, no, no, give her this coffee, I'll pay.

 

"But maybe he liked you, and he wanted to meet you that way?"

"No, it's just from the "pass on" series. That's what they do here. We didn't talk anymore.

 

His sister's voice sounded serene, and yet it felt proud - for the people around her.

 

P.S. showed this note to my mother. She immediately began to excitedly tell how recently sat down in Minneapolis on the wrong bus. The ride was to the final, so she fell asleep peacefully and found herself in a completely foreign area. The first stranger, to whom her mother turned, agreed to take her home. The path was not close, but when asked "How much do I owe you?" he replied that he owed nothing, and said the same thing - "Pass it on."

 

 

* * *

Pass it on
Какой конфуз! Я была уверена, что в кошельке, не считая мелочи — две сотенных купюры с портретами Франклина, поэтому ни в чём себе не отказывала.

И вот стою у кассы супермаркета «Ковальский» где-то между Миннеаполисом и Сент-Полом — с коляской, с младшим сыном, повисшем на моем пуховике с воплями «Мама, на ручки!», с горой покупок, которые помощник кассира ловко рассовывает по пакетам. Пакетов получилось три. На шоколадном лице помощника сияет улыбка.
Девушка-кассир ласково замечает:

— Сто сорок пять долларов.

Я беспечно лезу в кошелек и обнаруживаю одну — всего одну — сотенную купюру и мелочь.

Щеки вспыхивают, голова под шапкой становится мокрой и начинает чесаться. Надо заметить, я тщательно экипировалась, планируя идти до магазина пешком по двадцатиградусному морозу.
От неловкости ситуации мой английский приобретает замысловатость. Я прошу прощения и признаюсь, что сделала ошибку.
Кассир не понимает, в чем именно ошибка. Белозубая улыбка помощника гаснет. Сын объявляет, что немедленно намерен строить дом из «лего».

Все чего-то от меня ждут.

Не в силах далее терпеть сауну на голове, я сдергиваю шапку, высыпаю содержимое кошелька на прилавок и изъявляю желание отказаться от части покупок.

Помощник принимается доставать из пакетов указанные мной товары, а кассир пересчитывает итог.
Сумма никак не хочет приближаться к приемлемой. За нами скапливается очередь.

Наконец, после изъятия пиццы с ананасами — которую, кстати, прихватила не я, а ребенок — счет становится таким, что мне даже вернули часть мелочи.

В отличие от российских магазинов, в «Ковальском» кассиры и их помощники стоят между кассами прямо рядом с покупателями из соседних очередей.

Покупательница из другой очереди — не понятно почему — вдруг начинает разговаривать с моим кассиром. До меня долетает слово «she», повторенное несколько раз.
Сын, оторвав от моего пуховика какую-то завязку, прекращает штурм и обреченно лезет в коляску. Я складываю похудевшие три пакета в корзину под сиденьем.

Тем временем происходит смена кассиров. Подходит новая, перекидывается парой слов с прежней и, оставшись одна, что-то говорит помощнику. Тот подает мне четвертый пакет.
Я в недоумении заглядываю внутрь. Там все добро, на которое у меня не хватило денег. Объясняю новому кассиру, которая, судя по всему, не в курсе:

— Я не могу это взять. У меня нет денег.
— Конечно, ты можешь, — говорит она. — Это твоё. Бери это.
Две ослепительные улыбки светят прожекторами, когда я — как во сне — утрамбовываю пакет в переполненную коляску и выхожу из магазина.
— Нave a nice day! — доносится сзади.

Пошел снег. Белые пылинки тают, едва коснувшись пылающих щек. Я не чувствую мороза. И ничего не понимаю.

Что это за магазин такой? Как это вообще возможно? Решили сделать мне подарок на тридцать пять долларов? Тогда хоть бы сдачу забрали себе.

Все вокруг серебрится и сверкает, мельтешат снежинки. Чувствую себя как в детстве, когда идешь с елки с новогодним подарком.
Думала, неблизкий обратный путь утомит, но откуда-то взялось столько сил, что еще бы три таких пути пролетела.
Вечером рассказываю сестре и ее мужу-французу необыкновенную историю магазинной щедрости.

— Представляете? Никогда не думала, что такое бывает, чтоб магазин мне подарил мешок подарков!

— А такого и не бывает, — заявляют они, швыряя меня с небес на землю.
Я хлопаю глазами, пытаясь понять, кто здесь кого обманул — магазин меня или я магазин.

— Ты случайно не заметила — тот, кто стоял за тобой в очереди, ничего не говорил кассиру? — посовещавшись, интересуются сестра с мужем.
— Нет, ничего.

— Тогда, действительно, странно.
— При чем здесь это? — удивилась я. — Ах, да, вспомнила! Женщина, которая стояла в соседней очереди, спросила что-то у моего кассира. Они еще говорили «ши», «ши», в смысле, «она», «она»…
— Ну, теперь все ясно! — рассмеялись сестра с мужем и, заметив моё недоумение, пояснили: — Та женщина оплатила твои покупки. Такое здесь не редкость.

Я понимаю, что стою с открытым ртом и, пытаясь придать себе более умный вид, возражаю:

— Но она же мне ничего не сказала. Я даже не присмотрелась к ней. Я даже не помню ее лица. И я ее не поблагодарила…
— Она сделала это не для того, чтобы ты ее благодарила. Она просто помогла.

Я пыталась осознать услышанное. То есть никто и никогда об этом не узнает — кроме кассира, разумеется — и все же она это сделала. Увидела, что у меня не хватает денег, и просто помогла.

— Бывает, подъезжаешь к окошку МакАвто, — продолжила сестра, — достаешь деньги, а тебе говорят, что твой заказ уже оплатил предыдущий покупатель.

Рукам и шее стало щекотно. Ах, да — это называется «побежали мурашки». Есть в этом что-то от старой детской книги «Тимур и его команда», где тимуровцы тайно помогали людям. Только здесь, чтобы сделать доброе дело, не надо вступать ни в какую организацию. Да и тайными благодеяниями занимаются не дети, а большие дяди и тети.

— То есть ты даже не видишь его, а он тебя?
— Угу, — буднично соглашается сестра, — как правило в таких случаях кассир говорит: меня попросили сказать — рass it on. Передай дальше.
Вспомнилось одно петербургское заведение с подобной системой обслуживания, где нам постоянно не докладывают еду. Когда это обнаруживается, возвращаться назад — чаще всего — уже не хочется, поэтому теперь мы тщательно проверяем пакеты на месте. Интересно, признались бы эти недобросовестные продавцы, вздумай наши люди так же платить друг за друга, или брали бы по две платы за один заказ.

— Pass it on? — рассеянно переспрашиваю я.
— Да. Имеется в виду, что, когда у тебя будет все хорошо, и будет возможность, просто сделай для кого-то подобное. Вот на днях я пошла в обеденный перерыв в кофейню, и оказалось, что по карточке заплатить нельзя, только наличными, а у меня не хватало на тот кофе, который я люблю. Я сказала, что тогда не надо, зайду в другой раз. Но мужчина, который стоял за мной, сказал: нет-нет, дайте ей этот кофе, я заплачу.

— Но может быть, ты ему понравилась, и он хотел таким образом познакомиться?
— Нет, это как раз из серии «передай дальше». У нас так делают. Мы больше не разговаривали.

Голос сестры звучал безмятежно, и все же в нем чувствовалась гордость — за окружающих ее людей.



P.S. Показала эту заметку маме. Она тут же принялась взволнованно рассказывать, как недавно села в Миннеаполисе не на тот автобус. Ехать предстояло до конечной, так что она спокойно уснула и очутилась в совершенно чужом районе. Первый же незнакомец, к которому мама обратилась, согласился отвезти ее домой. Путь был не близкий, но на вопрос «Сколько я вам должна?» он ответил, что ничего не должна, и сказал то самое — «Pass it on».