Комментарий к уроку СШ № 3, IV кв. 2010 г.
“Анна: довериться Богу”:
0) НЕ ОБИЖАЕТЕСЬ ЛИ ВЫ НА БОГА?… Знакомо ли вам это переживание?…
Насколько
опасно для христианина, затаить чувство обиды на Бога, разочароваться в Нём?...
К
сожалению, растет число верующих, которые раздражены на Господа. Они могут не
признаваться в этом, но глубоко внутри некоторые держат некое недовольство
против Него. Почему? Они думают, что Его не интересует их жизнь и их
проблемы! Они убеждены, что Ему нет дела до них, потому что Он не ответил на
определённую молитву, или не действовал в их интересах.
*
Вот письмо от молодого человека, заключённого в одной из тюрем. Этот осуждённый
когда-то был верным христианином, но сейчас он говорит, что он озлоблен на
Бога. Он написал: "Я нахожусь в адской дыре, и я думаю, что
Бог собирается оставить меня здесь! Одно время я хотел следовать за Христом
всем моим сердцем, но я имел грех, который овладел мною - это сексуальный грех.
Я пытался покаяться, но это не помогло. Я читал Библию, изучал и молился, но
это было бесполезно. Мой грех всегда брал верх. И теперь я в тюрьме на долгое
время по этой причине. Я сдался, ведя духовную брань. Попытка уже не кажется
стоющей. Бог освободил меня от наркотиков и алкоголя, когда я стал новым
христианином. Но почему Он не удалил мои сексуальные похоти?" Каждая страница письма, этого
человека, была наполнена горечью в отношении Бога. Он позволил своему
возмущению превратиться в решительный гнев! Даже многие служители
разочаровываются, не выдерживают, недовольствуют на Бога и оставляют своё
призвание. Когда их спрашиваешь их: "Почему?" Они отвечают:
"Я был усердным, верным - я отдавался этому полностью. Но чем больше я
старался, тем меньше я видел результатов. Моя община была не благодарной, и все
мои молитвы казались напрасными. В одно мгновение, всё, что я ни проповедовал,
оказалось фальшивым, потому что это не действовало в моей собственной жизни.
Теперь я оставил служение до тех пор, пока я смогу определиться"... Они
держат обиду на Бога! Они говорят: "Я всё делал правильно. Но всё вышло не
так, как я надеялся. Я был верен Ему, но "Он подвёл меня"!" Многие христиане похожи на Иону - они
чувствуют, будто имеют право быть сердитыми на Бога. Они думают: "Я
молюсь, я читаю Библию, я послушен Божьему Слову.
Почему
же все эти проблемы свалились на мою жизнь? Почему я не вижу благословений
Божьих, обещанных мне? Он подвёл меня!" …
Исследуя пример библейской истории из
жизни Анны жены левита Елканы, рассмотрим:
Насколько велика была глубина отчаяния
Анны?…
Почему долгое утомительное ожидание
Божьего благословения не повергло её в состояние безысходности, не
вызвало чувство разочарования в Боге и обиды на Него?…
Какую "цену" была
готова "заплатить" Анна
за Божье благословение?…
Как события её жизни отражают происходящую напряженную "великую
борьбу"?…
Чей характер отражался в каждом
эпизоде её жизни?… Каким
образом её выбор и решения свидетельствовали о её любви к Богу, нужде в Нём и
безусловной преданности Ему?…
(Используются
комментарии различных служителей церкви на рассматриваемые события с разных
сторон в широком
смысловом контексте).
I. 1Цар.
1:1-28; 2:1-11,21:
Коментарий Е.Уайт: Патриархи и
пророки, 55. «ОТРОК САМУИЛ». Эта глава
основана на Первой книге Царств 1;2:1-11:
1.)
1Цар. 1:1-28:
"Елкана,
левит с горы Ефремовой, был человек богатый, уважаемый, который любил и
боялся Господа. Его жена Анна по праву слыла весьма набожной женщиной.
Мягкая и непритязательная, она отличалась глубокой искренностью и возвышенной
верой. Эта благочестивая чета была лишена благословения, которого так
горячо желала каждая еврейская семья. Им не дано было радоваться детскому
лепету, и желание сохранить свой род побудило Елкану, как и многих других,
заключить второй брак. Но этот шаг, продиктованный недостатком веры в Бога,
не принес счастья. В семействе появились сыновья и дочери, но была утрачена
радость и красота священного союза, установленного Богом, и мир семьи рухнул.
Феннана, новая жена Елканы, оказалась ревнивой и ограниченной женщиной и
держала себя надменно и дерзко. Жизнь Анны превратилась в изнурительное
бремя, ей казалось, что исчезла всякая надежда, но несмотря на это она
переносила испытание с безропотным смирением.
Елкана
верно исполнял все Божьи установления. Служение происходило по-прежнему в
Силоме, но из-за нерегулярности богослужений его помощь не требовалась в
святилище, которое он обязан был обслуживать как левит. Тем не менее на
назначенные собрания он ходил вместе со всей семьей, чтобы поклониться Богу и
принести жертвы.
Злой
дух, мучивший эту семью, давал о себе знать даже во время священных праздников,
связанных со служением Божьим. После принесения благодарственных жертв вся
семья, согласно установленному обычаю, собиралась на торжественный, но веселый
пир.
В
таких случаях Елкана давал матери его детей специальную часть для нее и для
каждого ее сына и дочери, а Анне, в знак особого уважения, - двойную часть,
подчеркивая этим, что он любит ее так, как если бы она имела сына.
Тогда
вторая жена, охваченная ревностью, требовала, чтобы первенство оставалось за
ней как особо удостоенной милости Божьей, и насмехалась над Анной, над ее бездетностью,
доказывающей, что Бог не благоволит к ней.
Эти
сцены повторялись из года в год, пока, наконец, Анна больше уже не
могла выносить этого. Не в состоянии скрыть своего горя, безутешно
рыдая, она оставила пирующих… Бремя, которое она не могла разделить ни с
одним другом на земле, она доверила
Богу. Она искренно умоляла, чтобы Он
снял с нее поношение и даровал ей
драгоценный дар - сына, которого она воспитала бы для Него.
Она дала торжественный обет, что, если Бог услышит ее молитву, она с самого
рождения посвятит дитя Ему.
Анна близко подошла к скинии и в душевной скорби «молилась и горько
плакала». Не произнося ни звука, она мысленно молилась Богу. В те
недобрые времена не часто случалось наблюдать такую сердечную молитву.
Неблагопристойные пиры и даже пьянство были обычным явлением даже во время
религиозных празднеств, и Илий, первосвященник, заметив Анну, подумал, что она
пьяна. Думая, что заслуженно выговаривает ей, он сурово сказал: «Доколе ты
будешь пьяною? вытрезвись от вина твоего».
Молитва
Анны была услышана. Она получила тот дар, о котором так сердечно молила.
Своего сына она назвала «Самуил»- «выпрошенный у Бога». Как
только мальчик подрос и его можно было отнять от матери, Анна исполнила свой
обет. Она любила свое дитя со всей преданностью материнского сердца.
Наблюдая за развитием сына и вслушиваясь в его детский лепет, она с каждым днем
все больше и больше привязывалась к нему. Он был ее единственным сыном, особенным
даром Неба, но
она получила его как сокровище,
посвященное Богу, и
не считала себя вправе удерживать от Подарившего то, что принадлежало
Ему…"
2.) 1Цар. 2:1-11:
"…Сердце
матери было исполнено радости и хвалы, и она жаждала излить свою
признательность Богу. Дух
пророчества сошел на нее, и Анна молилась и говорила: «Возрадовалось сердце мое
в Господе; вознесся рог мой в Боге моем…».
Пророческие
слова Анны относились и к Давиду,
царю Израиля, и к Мессии,
Помазаннику Божьему.
Слова
ее песни, обращенные прежде всего к кичливой, дерзкой, вероломной женщине,
указывают на гибель врагов Божьих и на
окончательное
торжество Его искупленного народа. Из Силома Анна в мире возвратилась к себе
домой в Раму, оставив дитя Самуила в скинии, где под руководством первосвященника
он должен был научиться служить в доме Божьем. С первых шагов его сознательной
жизни она учила сына любить и чтить Бога
и считать себя принадлежащим Ему.
С помощью всего окружавшего она пыталась направить его мысли к Творцу.
Хотя и разлученная с сыном, преданная мать не переставала заботиться о нем.
Он был ежедневным предметом ее молитв. Каждый год она собственными
руками ткала ему одежду для служения и, приходя с мужем на поклонение в Силом,
приносила ее сыну как дань своей любви. Каждая нить этой маленькой одежды
была соткана с молитвой, чтобы он был чистым, благородным и верным. Она
не просила для своего сына земного величия,
но сердечно молилась, чтобы он достиг
того величия, которое дорого в очах Неба, чтобы он чтил Бога и был
благословением для своих ближних.
Каким
чудесным образом была вознаграждена Анна! Какое поощрение верности таится в
ее поступке!
Каждой
матери даны неоценимые возможности и преимущества. Скромный круг обязанностей,
которые женщина считает утомительным бременем, должен рассматриваться как
благородный и великий труд. Своим влиянием мать может благословить мир,
и, делая это, она и своей душе доставляет великую радость. Она может
проложить прямую стезю для своих детей через свет и мрак к славным вершинам. Но
только сама стремясь следовать учению Христа, она может воспитать своих детей
по Божественному образцу…»
II. 1Цар.
1:1-28; 2:1-11,21:
Полное
собрание творений Иоанна Златоуста, Архиепископа
Константинопольского: С.-Петербург. Дух. Акад.,1898,Т.4.«Пять слов об Анне»:
1.)
1 Цар. 1:1-28:
СЛОВО I: "…Среди иудеев была жена, по имени Анна. Она долго страдала
безплодием, и, что еще прискорбнее, соперница её была матерью многих детей. А
вы знаете, что безчадие, по природе и само по себе, невыносимо для женщин; а
если при этом есть соперница, имеющая детей, то оно становится еще тяжелее,
потому что из её благополучия она яснее понимает свое собственное несчастие,
подобно тому, как и живущие в крайней бедности скорбят особенно тогда, когда
подумают о богатых. И горе было не в том одном, что она не имела детей, а та
имела, но и в том, что та была соперницею, и не только была соперницею, но и
оскорбляла ее своим презрением.
Однако
же Бог, и видя все это, медлил: «Соперница ее сильно огорчала ее, побуждая
ее к ропоту на то, что Господь заключил чрево ее» (1Цар.
1:6).
Что значит: "Господь заключил чрево ее"?
Это не то, чтобы Бог, видя, как она великодушно переносит своё несчастье,
останавливал её деторождение,чтобы она мучилась дальше, а то, что хотя Он и
видел её мучение, скорбь, обиды, однако не прекращал её сетования, намереваясь
устроить нечто другое, гораздо более важное и лучшее.
Не будем слушать этого праздно, но и
отсюда извлечем урок высокого благоразумия. И когда подвергнемся какому-нибудь
бедствию, то, хотя будем сетовать, скорбеть и считать бедствие невыносимым для
себя, не станем однако спешить роптать на Бога и не упадем духом, но будем
выжидать промысла Божия. Он хорошо знает, когда нужно прекратить то, что
причиняет нам скорбь, как это случилось и с Анной. Бог не по ненависти
и не по отвращению к ней заключил её утробу, но для того, чтобы пред нами
открылась мудрость этой жены, чтобы мы увидели богатство её веры
и узнали, как чрез это Он сделал ее более славною.
«Так бывало каждый год, когда
ходила она в дом Господень; та огорчала ее, а эта плакала [и сетовала] и не ела» (1Цар.
1:7).
Сильная скорбь, продолжительная
печаль! Не два-три дня, не двадцать или сто, и не тысячу или вдвое столько же
дней, но довольно времени, говорится, т. е. в продолжение многих годов, скорбела
и сетовала эта жена. И однако, она не возроптала:
ни продолжительность времени, ни
насмешки и оскорбления соперницы не поколебали её
смиренномудрия; она постоянно молилась и просила; а что важнее всего и в
особенности показывает любовь её к Богу, было то, что не просто она желала это
самое дитя, но желала посвятить плод свой Богу, принести (Ему) начаток от
собственнаго чрева и получить награду за этот добрый обет.
Откуда это видно?
Из дальнейших слов.
Вы все, конечно, знаете, что безчадие
невыносимо для жен - особенно из-за мужей. Есть много таких безразсудных мужей,
которые винят жен, когда они не рождают, не зная того, что способность рождать
имеет начало свое свыше - от Божия промысла, и что для этого ни природа
женщины, ни сожитие (с мужем) и ничто другое, само по себе, недостаточно; но
хотя бы и знали, что это обвинение не справедливо, тем не менее упрекают, часто
даже отдаляются и неохотно живут с ними.
Посмотрим, не случилось ли того же и с
этою женою. И если увидишь, что она терпела презрение, бесчестие, огорчения, не
имела близости к мужу и не пользовалась особым его расположением, то можешь
предположить, что она желала дитя для того, чтобы иметь большую близость,
свободу, и сделаться более любезною, угодною мужу. Но если найдешь совершенно противоположное
этому, т. е., что она была любима (мужем) более, чем имевшая детей, и
пользовалась большим расположением, то ясно, что она желала иметь дитя не ради
чего-нибудь человеческаго и не для того, чтобы еще более привлечь к себе мужа,
но по той причине, какую я указал выше.
Откуда же это видно?
Послушай, что об этом говорит само Писание. Ведь в нем не без цели упомянуто об
этом, но, чтобы ты узнал добродетель жены. Что же оно говорит?
«Анне же давал часть особую, [так
как у нее не было детей], ибо любил Анну [более, нежели Феннану],
хотя Господь заключил чрево ее» (1Цар. 1:5). И потом далее Елкана, видя, что она не ест, а
только плачет, говорит: «Анна! что
ты плачешь и почему не ешь, и отчего скорбит сердце твое? не
лучше ли я для тебя десяти сыновей?» (1Цар.
1:8). Видишь, как он привязан был к ней и как
сильно скорбел за нее, не потому, что не имел от неё детей, а потому что видел
ее печальною и удрученною скорбию?
Однако не убедил ее в том, чтобы она
перестала печалиться, потому что не для него желала она иметь дитя, но чтобы
принести некоторый плод Богу.
«И встала Анна после того, как они ели и пили в
Силоме. Илий же священник сидел тогда на седалище у входа в храм Господень»(1Цар.
1:9).
Не
без цели употреблено и это выражение: «как
они ели и пили» , но чтобы ты знал, что время,
которое другие посвящают отдыху и бездействию, она проводила в молитве и
слезах, потому что была весьма трезвенна и бодра.
Не
просто сказано и это, - что – «Илий
же священник сидел тогда на седалище у входа в храм Господень», но чтобы показать душевный пыл этой жены. Бывает часто, что
вдовица, безпомощная и одинокая, терпящая много обид и оскорблений, в то время,
когда царь готов войти в предшествии копьеносцев, щитоносцев, всадников и
множества других слуга, не пугается, не ищет защитника, но, раздвинув всех их,
является пред царем с большой смелостью и трогательно описывает свое несчастие,
будучи побуждаема необходимостью.
Так
и эта жена не смутилась и не постыдилась, в присутствии сидевшего
первосвященника; напротив, окрыленная любовью и вознесши мысль к небу, видя как
бы самого Бога, так начала говорить Ему со всею горячностью.
Что
же говорит она? Вначале она, можно сказать, ничего не говорит, а начинает
плачем, проливая источники горячих слез. И как от
падающих
дождей и жесткая земля, орошенная и размягченная ими, легко возбуждается к
произращению плодов, так эта жена.
«И была она в скорби души, и
молилась Господу, и горько плакала, и дала обет, говоря: Господи Саваоф! если
Ты… дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу на все дни
жизни его…» (1Цар.
1:9-10).
«Адонаи Господи Елои Саваов»… Страшныя и грозные слова! Хорошо сделал
писатель, что не перевел их на наш язык; он и не мог переложить их на греческий
язык с свойственною им силою. Не одним именем назвала она Бога, но многими, Ему
свойственными, показывая тем любовь к Нему и пламенное стремление. Как пишущие
прошения царю, поставляют вверху не одно только имя, но величают его
победоносным, августом, самодержцем, и многими другими именами, и потом уже
излагают просьбу, так и она, вознося к Богу некоторого рода просьбу, в начале
её полагает многие имена, выражая этим свою любовь и почитание Тому, Кого
просит.
Просьбу эту внушила ей скорбь; потому
и скоро была услышана писавшая ее с большим разумением. Таковы молитвы,
происходящие от душевной скорби. Вместо бумаги служила здесь её душа, вместо
пера - язык, вместо чернил - слезы. Потому и сохранилась просьба её до наших
дней: неизгладимы бывают письмена, которыя начертаны этими чернилами. Таково было
начало просьбы!
Что же далее?
«если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь
рабы Твоей…»
Ещё
ничего не получив, она начала молитву с обета; приносит Богу дар, ничего не
имея в руках.
Так она волновалась и тосковала более о том, чтобы дать, чем о том, чтобы
получит, и для этого просила дать дитя.
Два права, говорит, я имею на
получение просимаго: служение Тебе и несчастие.
«я отдам его Господу»…
Что значит дать этот дар Господу? Я сделаю его преданным и всецелым
рабом Твоим; отказываюсь от всякой власти; хочу только быть матерью на столько,
чтобы дитя получило от меня свое начало, а затем отступаю и удаляюсь.
Посмотри на благоговение этой жены.
Она не сказала,: если дашь мне троих, я отдаю тебе двоих; если двоих, отдаю
тебе одного; но: если дашь только одного, весь плод отдаю Тебе.
Еще не получила дитяти, и уже образует
пророка, говорит о его воспитании и входит в договор с Богом. О, смелость жены!
Не будучи в состоянии заплатить теперь
же, потому что ничего еще не получила, она выплачивает цену из будущего.
Как многие из земледельцев, живущие в крайней бедности и не имеющие столько
денег, чтобы купить теленка или овцу, берут их у господ из-полу, обещаясь
выплатить стоимость из будущих плодов, так, или еще гораздо больше, сделала и
она. В самом деле, она получает от Бога сына не из-полу, но с тем,
чтобы затем всего отдать Ему, а плодом иметь его воспитание. Для себя она
считала достаточною наградою потрудиться над воспитанием священника Божия.
Не подумала сама в себе так: Что,
если он будет слабого сложения и от питья воды потерпит вред?…
Что, если сделается нездоров, а потом
умрет, подвергшись тяжкой болезни?…
Размыслив, что Давший сына Сам
позаботится и об его здоровье, она от самых пелен и рождения повела его
к святости, возложив все на Бога, и еще до болезней рождения освящалось её
чрево, заключавшее в себе пророка, носившее священника и жертву,
- жертву одушевленную. Для этого Бог попускал ей долго быть в скорби; для
этого Он поздно дал ей сына, чтобы самым способом рождения более прославить
ее, чтобы показать её смиренномудрие и любовь.
Ставши на молитву, она не помнила о
своей сопернице, не говорила об оскорблениях от
неё, не выставляла на вид обид; не сказала: "избавь меня от этой
негодной и злой женщины", как делают многие жены; не вспоминая об этих
оскорблениях, она молилась только о том, что ей нужно было. Так поступай
и ты, человек: когда увидишь, что враг огорчает тебя, не говори ни одного
оскорбительнаго слова, и не желай ему зла за то, что он враждует против тебя;
но, вошедши в церковь, преклонив колена и проливая слезы, моли Бога -
прекратить скорбь, потушить печаль.
Так и она сделала - и получила
величайшую пользу от враждовавшей против неё женщины, так что и та
содействовала рождению дитяти. Так как она оскорбляла, печалила Анну и
увеличивала горесть её, а от горести пламеннее делалась молитва, то эта
молитва преклонила - Бога, произвела то, что Он исполнил ее, и таким
образом родился Самуил. Так точно и нам, если будем бдительны, враги не
только не повредят, но и принесут величайшую пользу, делая нас во всем
более тщательными, только бы скорбь, ими нам причиняемая, вела нас
не к ругательствам и обидам, а к молитве.
Родив сына, Анна назвала его Самуилом,
что значит: "услышит Бога". Так как получила его вследствие
того, что была услышана, по молитве, а не по природе, то в имени дитяти,
как бы на медном столпе, она напечатлела память этого события. Не
сказала: назовем его по имени его отца, или дяди, или деда, или прадеда, но -
сам Даровавший его, говорит, да будет почтен именем дитяти.
Ей подражайте, жены, ей будем
подражать, мужья, и такое же будем иметь попечение о детях, будем так же
воспитывать их.
СЛОВО II:
Нет ничего,
возлюбленные, равного молитве, нет ничего могущественнее веры.
То и другое недавно показала нам Анна:
пришедши к Богу с этими дарами, она сделала все, чего хотела: и испорченную
природу исправила, и заключенную утробу отверзла, и безславие уничтожила, и
оскорбления соперницы прекратила, и сама себя привела в состояние великаго
благодушия, пожав тучный колос с бесплодного камня. Все вы слышали, как она
молилась, как просила и умоляла, - и получила, родила, воспитала и посвятила
Богу Самуила. Потому не погрешит тот, кто эту жену назовет вместе и матерью и
отцом дитяти: хотя и муж сеял, но силу этому семени дала её молитва. Молитва,
слезы и вера были зачатками этого рождения.
Ей поревнуем, мужи; ей будем
подражать, жены: она - учительница того и другого пола. Бездетные да не
отчаиваются; матери так да воспитывают рожденных ими детей. Все будем
подражать смиренномудрию и любви этой жены до рождения, вере при рождении,
усердию после рождения. В самом деле, что может быть разумнее поведения
этой жены, которая кротко и мужественно перенесла тяжкое несчастие и до тех пор
не отступила, пока не устранила своего горя, и не положила удивительного и
необычайного конца своему бедствию, не имея на земле ни одного заступника и
помощника! Она знала человеколюбие Владыки, потому и приступила к Нему одна
- и достигла, чего желала. И действительно, для прекращения этого
горя нужна была не человеческая помощь, но Божественная благодать. Оно
происходило не от потери денег, чтобы мог кто-либо, принесши золото, прекратить
его; не от телесного недуга, чтобы, призвавши врачей, можно было уничтожить
болезнь. Немощна была природа и нуждалась в высшей помощи.
Поэтому, оставив все земное, она
прибегла к Владыке природы, и не отступила до тех пор, пока не умолила Его
разрешить неплодство, отворить утробу и бездетную сделать матерью. Поэтому она
блаженна; не потому однако, что стала матерью, а потому, что сделалось ею,
не быв ею по природе. Первое есть обыкновенно дело природы; последнее - особенный
подвиг этой жены.
Все вы, и жены и мужи, знаете,
конечно, что для женщины нет ничего тяжелее безплодия, - что, хотя бы она наслаждалась
безчисленными удовольствиями, никогда не может прогнать от себя скорбь,
причиняемую ей этим несчастием.
Бесплодие было каким-то проклятием и осуждением. Нельзя сказать и
выразить словами скорбь, причиняемую этим обстоятельством.
Но эту жену обуревала не одна только
скорбь вследствие бесплодия, во и другая страсть - гнев вследствие оскорблений
соперницы.
И как в то время, когда два противных
ветра, сталкиваясь друг с другом, захватывают попавшую между них ладью и
поднимают множество волн и спереди и сзади её, кормчий, сидящий при руле,
спасает ладью, отражая напоры волн с помощию своего искусства, так и эта жена,
когда гнев и скорбь, как противные ветры, овладевали душой её, омрачали её
мысли и производили большие волнения в течение не двух, трех или двадцати дней,
но в продолжение многих лет (ведь сказано: это продолжалось "каждый
год"), мужественно вынесла бурю и не попустила уму своему потонуть в
бездне.
Это потому, что страх Божий, как
кормчий, сидящий при руле, внушал ей мужественно переносить это волнение,
и не переставал править душою её до тех пор, пока не привел в
тихую пристань этот корабль, полный груза, это чрево, заключавшее в себе
драгоценное сокровище. Она, ведь, несла не золото и не серебро, а пророка и
священника; и чрево её было вдвойне священно: и потому, что зачатое в нем дитя
было столь велико, и потому, что начало своего зачатия оно получило от молитвы
и от вышней благодати.
Но если груз был необыкновенный и
удивительный, то способ продажи был и еще удивительнее; она отдала его не
людям, не каким-либо купцам и торговцам, но лишь только выгрузила его из
корабля, продала Богу, и приобрела такую выгоду, какую доставить свойственно
было Богу, - потому что по принятии его, Бог дал ей вместо того другое
дитя, да еще и не одно, не два, не три и не четыре только, но гораздо больше: «даже
бесплодная рождает семь раз…И посетил Господь Анну, и зачала она и родила еще
трех сыновей и двух дочерей; а отрок Самуил возрастал у Господа.»(1Цар.
2:5б,21) и, таким образом, проценты превзошли
самый капитал.
Такова "торговля"
с Богом: Он возвращает не большую сумму капитала, но увеличенную в несколько
раз. И не только детей женского пола Он дал, но составил прибыль из того и
другого пола, чтобы радость ея была полная.
Говорю это не с тем, чтобы вы только
воздали похвалу, но чтобы и поревновали вере и терпению этой жены.
Но, чтобы докончить и остальное,
позвольте мне вкратце разсмотреть слова, ею сказанные священнику и служителю
священника после первой молитвы; тогда вы узнаете, как кротка и смиренна была
душа этой жены.
«Между тем как она долго
молилась пред Господом, Илий смотрел на уста ее и как Анна говорила в сердце
своем, а уста ее только двигались, и не было слышно голоса ее…» (1Цар.
1:12-13).
Двоякую добродетель указывает здесь
Писание у этой жены: твердость в молитве и бдительность искренней души.Все мы
молимся, но не все пред Богом. У кого в то время, как тело простерто на
земле и уста безсмысленно произносят слова, душа блуждает везде - дома и на
площади, тот может ли сказать о себе, что молится пред Богом? Пред
Господом молится тот, кто вполне сосредоточил свою душу и не имеет ничего
общего с землею, но перенесся на самое небо и изгнал из души всякий
человеческий помысл, как сделала тогда и эта жена: всецело сосредоточившись
и напрягши ум со скорбною душою призывала она Бога. Она не умножала слов
и не распространялась в молитве, а произнесла немногие и простые слова: «Господи
Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не
забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его
Господу на все дни жизни его, и бритва не коснется головы его»
(1Цар. 1:11). Много ли здесь слов?…
Так молиться повелел и Христос в
Евангелии: сказав ученикам своим, чтобы они не молились подобно язычникам и не
говорили лишнего (Мф. 6:7), Он дал нам и образец молитвы, научая нас,
что быть услышанным Богом зависит не от множества слов, а от бдительности и
искренности души и сердца. Но, скажет кто-нибудь, если нужно молиться немногими
словами, то как Он в доказательство того, что нужно непрестанно молиться,
сказал притчу о том, что была одна вдова, которая неотступностью просьбы и
частым приходом своим смягчила жестокого и безчеловечного судью, не имевшого ни
страха Божия, ни стыда пред людьми? (Лук. 18:3).
Как и Павел увещавает, говоря: "в
молитве будьте постоянны" (Рим. 12:12) и опять: "непрестанно
молитесь" (1Фес. 5:18). Произносить, ведь, немного слов
и непрестанно молиться - это противоречит одно другому? Нисколько не противоречит - да не будет -
напротив, одно с другим весьма согласуется. И Христос, и Павел заповедали
творить краткие и частые молитвы, с небольшими промежутками. Если долго будешь
произносить слова, нередко делая это без внимания, то дашь диаволу большую
свободу подойти к тебе, устроить ковы и отвлечь мысль твою от произносимых
слов. А если будешь творить постоянные и частые молитвы, занимая все время
частым повторением их, то легко можешь сохранить внимание и те самые молитвы
будешь творить с большою бдительностью.
Так поступила и Анна, произнося не
много слов, но постоянно и многократно припадая к Богу. А когда
священник заградил ей уста
(«И сказал ей Илий: доколе ты
будешь пьяною? вытрезвись от вина твоего» 1Цар.1:13б-14),то
она принуждена была покориться священнику и прекратить молитву. Так загражден
был у нее голос, но не заграждено стремление, напротив, тем сильнее взывало
внутри сердце. Это есть в особенности молитва, когда вопли раздаются извнутри;
это особенно свойственно душе страждущей - произносить молитву не напряжением
голоса, а устремлением ума и сердца.
Вы знаете, как скорбящие души
принимают обиды и оскорбления. Как тяжкие раны не сносят легкого прикосновения
руки и делаются от того хуже, так и возмущенная душа раздражительна, негодует
на всё и оскорбляется незначительным словом. Но с этою женою ничего такого не
случилось и тогда, когда укорил ее служитель. Между тем она не вознегодовала и
на служителя священника; а этим еще более преклонила Бога на милость. Анна в
храме явила великую кротость, мужественно и великодушно перенося упреки в пьянстве
и безчинстве. Так и мы, если, будучи поруганы и потерпев тысячу огорчений,
великодушно будем относиться к оскорбителям, то через это приобретем большее
благоволение от Бога. А мы, подвергаясь оскорблениям, когда нужно извинение и
примирение, часто раздуваем пламя, нападаем на оскорбивших, как дикие звери,
тесним их, влачим, требуем наказания за сказанные слова, и тем самым, делаем то, что подтверждаем возведенную на
нас клевету. Если хочешь доказать поносителям, что ты не пьян, докажи это
кротостию и скромностию, а не бранью и не ругательством; ведь, если ты
станешь бить оскорбившего, то все примут тебя за пьянаго; а если перенесешь
великодушно, то самым делом отклонишь злой навет.
Так поступила тогда и эта жена.
Сказавши: «нет, господи», она самым делом доказала, что подозрение было
ошибочно.
Снова обратимся к её словам,
исполненным великого смиренномудрия и кротости: «нет, господин мой; я -
жена, скорбящая духом, вина и сикера я не пила, но изливаю душу мою пред
Господом» (1Цар.1:15). Заметь, как и здесь она не говорит об
оскорблениях соперницы, не изображает её злобы, не оплакивает домашнего
несчастья, но открывает свою скорбь настолько, насколько нужно было для
оправдания пред священником. Не сказала: "молюсь Богу, прошу Бога",
но «изливаю душу мою пред Господом», то есть, я всю себя
обратила к Богу, к нему устремила весь ум мой, всею душою и всею крепостию
совершила молитву свою, открыла Богу свое несчастие, показала рану; Он может
приложить к ней врачество.
«не считай рабы твоей негодною
женщиною, ибо от великой печали моей и от скорби моей я говорила доселе» (1Цар.1:16).
Она называет себя рабою и всячески
старается, чтобы священник не имел об ней худого мнения. Не сказала себе: какое
мне дело до его злословия? Он осудил напрасно и без причины, заподозрил в том,
в чем не следовало; пусть все клевещут на меня, лишь бы совесть моя была чиста.
Напротив, она исполнила ту апостольскую заповедь, которая повелевает: «никому
не воздавайте злом за зло, но пекитесь о добром перед всеми человеками»
(Рим.12:17). Она всяким способом устраняла подозрение, говоря: «Не сочти
меня безстыдною и дерзкою: эта смелость происходит от горести, а не от
опьянения, от скорби, а не от упоения».
Что же священник?
Смотри, как и он разумен: не стал разспрашивать об её несчастии, не захотел
допытываться причины его, а что говорит? «иди с миром, и Бог Израилев
исполнит прошение твое, чего ты просила у Него»(1Цар.1:17). Обвинителя
жена сделала своим защитником: так хороша скромность и кротость. За
обиду получила она достаточное напутствие - нашла себе заступника и ходатая в
том, кто укорил ее. «Она
же сказала: да найдет раба твоя милость в очах твоих! И пошла она в путь свой,
и ела, и лице ее не было уже
печально, как прежде» (1Цар.1:18).
Видишь ли веру этой жены? Прежде, чем получила просимое, она стала уже
бодра, как бы получивши. А причина в том, что она молилась с великою
горячностью, с непоколебимым усердием. Поэтому она и пошла, как бы получивши
всё. Притом и Бог, намереваясь дать ей дар, освободил ее от скорби.
Поревнуем ей и мы, и во всяком
несчастии станем прибегать к Богу.
СЛОВО III:
Вновь поведу вас к Анне и посвящу
беседу лугу добродетелей этой жены, лугу, украшенному не увядающими цветами и
розами, но молитвою, верою и великим терпением. Эти добродетели гораздо
благовоннее весенних цветов, будучи орошаемы не потоками вод, но дождями
слез. Не так источники вод делают сады цветущими, как потоки слез напояют
плод молитвы, содействуя ему достигнуть наибольшей высоты. Так было и с этой
женой. Лишь только она выговорила слова, молитва её достигла неба и принесла ей
зрелый плод - святого Самуила. Мы видели ее неплодною; видели, как стала
матерью, видели, как она плакала; видели, как радовалась. Скорбели с нею тогда,
порадуемся сегодня.
Не будем считать безполезным для себя
слушать эту историю, если она не принесет нам денег и серебра; напротив,
поэтому именно и станем считать ее полезною и выгодною, что она открывает нам
не золото и серебро, а гораздо важнейшее этого - душевное благочестие и
небесные сокровища, и научает тому, как можем мы устранить многие затруднения и
опасности. Деньги дать легко могут и люди, а исправить природу, прекратить
такую печаль, уничтожить скорбь и ободрить душу, готовую пасть, - возможно для
одного Владыки природы, а ни для кого из людей. Ведь, если бы ты, страдая
неизлечимою болезнью, обошла весь город, истратила деньги, пользуясь у многих
врачей, и не нашедши нигде никакого облегчения, встретилась с женщиною, которая
страдала такою же болезнию и избавилась от неё, то ты не отстала бы от неё со своими
просьбами и мольбами о том, чтобы она указала избавителя.
А теперь, видя Анну, которая стоит
между нами и разсказывает о своем недуге и, без мольбы, указывает врачество и
врача, неужели ты не подойдешь и не воспользуешься врачеством, ужели не
выслушаешь этой истории со всем вниманием? Тебе нет надобности переступать даже
и за порог дома, но в самой спальне можно найти Врача, и без всякаго посредника
говорить с Ним обо всем, о чем захочешь: «Разве Я - Бог [только] вблизи,
говорит Господь, а не Бог и вдали?» (Иер.23:23). Зачем ты
откладываешь и медлишь? Какое же будешь иметь извинение? Как получишь
прощение, когда, имея возможность найти легкий и совершенно удобный способ
избавиться от постигших тебя зол, ты нерадишь и отказываешься от своего
спасения? Ведь этот Врач может, лишь только захочет, исцелить не только
безплодие, но и всякую болезнь души и тела. И удивительно то, что Он совершает
исцеление не только без труда и путешествия, без издержек и посредников, но и
без боли. Он не прилагает к ране железа и огня, как делают другие врачи; Ему
достаточно сделать одно мановение, и всякая скорбь, всякая печаль, всякая
болезнь удаляется и убегает.
Итак, не станем откладывать и медлить,
хотя бы мы были бедны и впали в крайнюю нищету. Не нужно платить деньги. Этот
Врач требует в награду не денег, а слез, молитв и веры. Если, имея это,
придешь к Нему, непременно получишь, чего просишь, и отойдешь с большою
радостью. В этом убедиться можно из многого другого, а не худой пример
представляет и эта жена: принесши не золото и серебро, а молитву, веру и
слезы, и она получила, чего просила, и с этим отошла.
Как Анна воспользовалась,
распорядилась даром, данным от Бога? «И
пошел муж ее Елкана и все семейство его совершить годичную жертву Господу…Анна
же не пошла…когда младенец отнят будет от груди и подрастет, тогда я отведу
его, и он явится пред Господом и останется там навсегда… И осталась жена
[его], и кормила грудью сына своего, доколе не вскормила»(1Цар.1:21-23).
Видишь, как смотрела она на это дитя, не только как дитя, но и как на
приношение. Дом её сделался храмом, так как в нем был пророк и священник. И её
благочестие можно видеть не только из того, что она обещала его (Богу), но и из
того, что не решилась войти в храм, пока не отняла его от груди. Она сочла не
безопасным оставить его дома, а самой идти в храм; получив дар, не решилась она
явиться без дара; а привести его и потом взять с собою и уйти назад также
боялась. Поэтому она оставалась дома столько времени, чтобы явиться в храм
вместе с даром.
Но последуем за этою женою и войдем с
нею в храм. «Когда же вскормила его, пошла с ним в Силом…и пришла в дом
Господа в Силом; отрок же был еще дитя» (1 Цар.1:24). Значит, жертва
была двойная: был телец безсловесный и словесный; одного принес в жертву
священник, другого вознесла жена. И жертва её была гораздо лучше той, которую
принес священник: она была “жрицею” от собственной утробы.
Пришедши к священнику, она сказала
ему: «…о, господин мой! …я - та самая женщина, которая здесь при тебе
стояла и молилась Господу…»(1 Цар. 1:26-28). Так как прошло уже много
времени, то она хочет напомнить о том, что ею прежде сказано было.
Не сказала: я та самая жена, которую
ты обидел, оскорбил и осмеял за невоздержание и пьянство; вот Бог показал тебе,
что я не пью и что напрасно ты обвинил меня в том. Ни одного такого жесткого
слова она не сказала, а говорит с большою скромностью. Хотя на своей стороне она имеет свидетельство
самого исхода дела и может теперь упрекнуть священника, напрасно и без причины
осудившего ее, однако она не делает этого, но говорит только о Божием
благодеянии. И посмотри на благородство этой рабы. Когда она страдала, то
никому не открывала своего несчастья, и не сказала священнику: у меня есть
соперница, которая оскорбляет и поносит меня, и имеет много детей, а я, живя
скромно, никак доселе - не могла сделаться матерью; Бог заключил мою утробу, и,
видя меня в скорби, не умилосердился надо мною. Ничего такого она не сказала,
но, умолчав о виде своего несчастия, объяснила только, что она страдает душою. Да и этого не сказала бы если бы не вынудил
ее к тому священник подозрением в нетрезвости. Когда же перенесла она эту рану,
и Бог даровал ей по её прошению, тогда она открывает это благодеяние
священнику, желая иметь его участником в благодарении, как тогда имела участником
в молитве. Смотри, как она скромна. Не подумай, говорит, будто я,
посвящая Богу сына, делаю что-нибудь великое и удивительное. Не я виновница
этого дела: я плачу долг. Я получила залог, и возвращаю его Тому, Кто дал.
Говоря эти слова, она и себя, вместе с дитятей, посвящала Богу, привязав себя к
храму, как бы цепью, природным сочувствием. Если доброе расположение человека
там, где его сокровище (Мф. 6:21; Лук. 12:34), то тем более душа матери
была там, где её дитя.
Когда она сказала эти слова и помолилась,
послушай, что говорит священник Елкане: «…да даст тебе Господь детей от
жены сей вместо данного, которого ты отдал Господу!» (1 Цар.2:20).
В начале он не сказал: «да даст
тебе Господь» , но как? «Бог Израилев исполнит прошение
твое» (1:17). Когда же она сделала Бога должником своим, тогда говорит:
«да даст тебе Господь», внушая добрую надежду на будущее. Если
Бог дал не вследствие долга, то тем более воздаст после того, как Сам получил.
Итак, первый сын получил начало от молитвы, а следовавшие за ним - от
благословения; и таким образом весь плод этой жены был освящен. Первенец был
подвигом жены, а второй - её и священника. Как тучная и плодоносная земля,
приняв семена, производит обильную ниву, так и эта жена, приняв с верою слова
священника, дала нам другие добрые колосья, и отменила древнее проклятие, родив
по молитве и благословению.
2.)
1 Цар. 1:2:1-11:
СЛОВО IV:
Анна, получив сына, она опять прибегла
к молитве, и говорит: «возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог
мой в Боге
моем… (1
Цар.2:1а). Что же означает рог? Этот
способ выражения заимствован от безсловесных животных и означает силу,
славу, знаменитость. Им, вместо славы и оружия, Бог, даровал только рога;
потеряв рога, они теряют очень много своей силы; как
безоружным воином, так и безрогим
волом, легко можно овладеть. Значит, жена сказала тем не что иное, как: возвысилась
слава моя.
Как же - возвысилась?
«В Боге моем», говорит. Потому и безопасно это возвышение, что
оно имеет твердое и непоколебимое основание! Слава от людей так же ненадежна,
как сами прославляющие: оттого и падает скоро. А слава, даруемая Богом, не
такова; она пребывает непоколебимою навсегда. Цари, полководцы и властители,
употребившие иногда много усилиий, чтобы увековечить свою память, построившие
великолепныя гробницы, воздвигнувшие во многих местах статуи и множество
изображений, и оставившие по себе безчисленные памятники своих деяний, забыты и
неизвестны никому даже и по имени; а эта жена прославляется теперь во всей
вселенной. И удивительно не только то, что она прославляется во всей вселенной,
но и то, что, по истечении столь долгого времени, слава её не только не
померкла, но более и более возрастает и увеличивается; её смиренномудрие,
великодушие и терпение все знают, - и в городах, и в селах, и в домах, и в
воинских станах, и на кораблях, и в мастерских, словом - везде можно слышать
похвалы этой жене. Когда Бог захочет кого прославить, тогда слава эта, не
смотря ни на приключившуюся смерть, ни на множество лет, и ни на что другое,
остается навсегда цветущею, и блеска её никто не в состоянии помрачить. Потому
и она, желая научить всех слушателей, что нужно прибегать не к тленному, а к
Тому, от Кого исходят к нам блага верные и неизменные, указала на виновника
своей славы: «вознесся рог мой в Боге моем». Я, говорит,
избавилась от волнения, освободилась от бесчестия, достигла безопасности и
снискала славу. А все это редко соединяется вместе. Многие свободны от
опасностей, но не имеют славы; другие достигают славы и известности, но должны
для этой славы подвергаться опасностям. Напр., часто случалось, что многие
прелюбодеи, отравители и другие преступники, будучи заключены в темницу, потом
выпускались оттуда по милосердию царя: так они избавлялись от наказания, но не
очищались от позора, напротив - срам всюду следует за ними. Другие, благородные
воины, вели славную и знаменитую жизнь, презирая опасности, вдавались в
сражения, часто получали множество ран и наконец умирали преждевременною
смертью: эти, пожелав славы, лишались безопасности.
Но с этою женою произошло то и другое:
она достигла безопасности, и вместе с тем снискала славу. Так было и с тремя
отроками. Они освободились от опасностей, избежав огня, и сделались славными,
победив сверхъестественно силу этой стихии.
Таковы действия Бога:
Он дает жизнь славную и вместе безопасную! Указывая на то и на другое, Анна и
сказала: «в Боге моем». Сказала не просто: в Боге, но: «в
Боге моем», объединяясь с Владыкой вселенной. Это сделала
она не с тем, чтобы умалить владычество Его, но чтобы показать и выразить свою
любовь к Нему. Это - слова души пламенеющей, согретой и горящей любовию!
И многие другие хотят еще, чтобы Бог
был собственно их Богом, так и Он называет себя не только Богом их вообще со
всеми другими, но и собственно их Богом. Поэтому Он говорит: «Я есмь Бог
Авраамов и Бог Исааков и Бог Иаковлев» (Исх. 3:6), не ограничивая тем
Свое владычество, но еще более распространяя. Его власть возвышается не столько
многочисленностью, сколько добродетелью подвластных; и не так приятно Ему
называться Богом неба, и земли, и моря, и всего, что в них, как приятно
называться Богом Авраама, Исаака и Иакова. И чего не бывает у людей, то
можно видеть у Бога. Именно: у людей рабы называются по господам, и все говорят
обыкновенно так: такой-то поверенный того-то, такой-то домостроитель такого-то,
военачальника или градоначальника; а никто не говорит: такой-то градоначальник
такого-то поверенного; нет, низших мы обыкновенно называем всегда по высшим. Но
у Бога оказывается напротив: не только Авраам называется Божиим, но и Бог -
Авраамовым, Господь зовется по имени раба (Евр. 11:16: «…Бог не
стыдится их, называя Себя их Богом…»). Не стыдится, говорит, Господь
называться по имени своих рабов.
Объясни, почему не стыдится?
Для того, чтобы и мы подражали. Будем же и мы подражать всем странникам
и пришельцам этого мира, презрим настоящее и будем стремиться к будущему;
возьмем эту жену в учительницы себе, будем всегда прибегать к Богу и у Него
просить всего. Ничего нет равного молитве: она и невозможное делает возможным,
трудное - легким, неудобное - удобным.
Почему же мы не молимся Ему
непрестанно, несмотря даже на то, что можем получить столь великую пользу. В
самом деле невозможно, совершенно невозможно, чтобы человек, молящийся с
должным усердием и постоянно призывающий Бога, впал когда-либо в грех. Кто
воспламенил свой ум, возбудил душу, переселился на небо, и таким образом
Господа назвал своим; кто, вспомнив о своих грехах, беседует с Ним о прощении
их и молит Его быть милостивым и кротким, тот, предаваясь такой беседе, отлагает
всякое житейское попечение, окрыляется и становится выше страстей человеческих.
Врага ли увидит он после молитвы, - уже не будет смотреть на него, как на
врага; красивую ли женщину, - не соблазнится при виде её, потому что пламень,
заженный молитвою, еще остается внутри него и отгоняет всякую негодную мысль.
Но так как нам, как людям, свойственно и впасть в безпечность, то, когда
пройдет час, другой, третий после молитвы, и ты увидишь, что возбужденный в
тебе жар готов мало-по-малу охладеть, спеши тотчас опять на молитву и согрей
охладевшую свою душу. И если будешь делать это в продолжение всего дня, частым
повторением молитв, согревая самые промежутки между ними, то не дашь диаволу
доступа и входа к твоим мыслям.
Но, скажешь, возможно ли человеку
светскому, занятому службой, непрестанно
молиться? Возможно, и весьма легко. Ведь для
молитвы нужно не столько слово, сколько мысль, не столько движение рук, сколько
напряжение души, не столько известное положение тела, сколько расположение
духа. И Анна была услышана не потому, что громко и сильно взывала, а
потому, что крепко вопияла внутренно, сердцем: «и не было слышно голоса
ее» говорит Писание (1Цар. 1:13); а Бог услышал ее. Где
бы ты ни был, везде можешь поставить жертвенник, покажи только бодрую волю, и
не помешает тебе ни место, ни время; нет, хоть ты и не преклонишь колена, не
станешь бить себя в грудь, и не прострешь рук к небу, а только покажешь горячую
душу, ты этим исполнишь все нужное для молитвы.
Бог не гнушается местом: Он требует
только пламенного сердца и смиренной души.Так разбойник, и ни стоя в
доме молитвы, не преклонив колена, но будучи распростерт на кресте, немногими
словами приобрел царствие небесное.Один в тине и во рве, другой во рве и со
зверями, третий даже в чреве китовом, - все они, призвав Бога, прекращали все
бедственные обстоятельства и привлекли к себе вышнее благоволение. Говорю это,
чтобы убедить вас чаще приходить в церковь, и дома молиться в тишине, в
свободное время и, преклоняя колена, и воздевая руки, если же в какое-либо время
или в каком-либо месте вы будете находиться среди множества других людей, - и
тогда не нужно оставлять обычных молитв, но таким же образом, молитесь и
призывайте Бога, в надежде получить не меньшую пользу и от такой молитвы. Если
мы так устроим себя, то и настоящую жизнь проведем в спокойствии, и получим
царствие небесное, которого да удостоимся все мы по благодати и
человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, чрез Которого и с Которым Отцу, со
Святым Духом, слава, ныне и присно, и во веки веков.
СЛОВО V:
Мы рассмотрели только два изречения (1
Цар.2:1а). Следует перейти к третьему.
Какое же это?
«…широко разверзлись уста мои на врагов моих…»(1 Цар.2:1б).
Обратите внимание на точность выражения. Не сказала: "изощрились уста мои
на врагов моих", потому что они настроены были не к брани и насмешкам, не
к бесчестным словам и осуждению, но к увещанию и совету, к исправлению и
внушению. Поэтому она не сказала: "изощрился язык мой на врагов
моих", но разширился. Я наслаждаюсь, говорит, свободою, могу говорить
смело; ныне я избавилась от стыда и ободрилась. И здесь она не назвала по имени
свою соперницу, но просто неопределенностью названия, как бы личиною, прикрыла
ту, которая причинила ей столько
горестей. Не сказала, как говорят
многие жены: посрамил ее Бог, сокрушил и уничтожил эту негодную, гордую и
надменную.
Смотри, как она выдерживает одно
правило в продолжение всей молитвы: как в начале говорила: «возрадовалось
сердце мое в Господе…» так и
здесь говорит: «… ибо я радуюсь о спасении Твоем» (1 Цар.2:1б). Не
просто: о спасении, но о «спасении Твоем».
Не потому, говорит, радуюсь и
восхищаюсь, что я спасена, но - что спасена Тобою. Таковы души святых!
Они более, нежели о дарах, радуются о Боге, давшем их, - потому что любят
Его не ради Его даров, но дары ради Его. Того же будем держаться и мы:
согрешим ли, - станем скорбеть не о том, что наказываемся, а о том, что
прогневили Господа; сделаем ли доброе дело, - станем радоваться не ради
царствия небесного, а о том, что угодили Царю небесному. У кого есть ум, для
того, гневить Бога ужаснее всякой геенны, равно как и угодить Богу - дороже
всякого царствия.
Такова была и эта жена, имевшая
горячее расположение и пламенную любовь к Богу, почему и говорила: «…
ибо я радуюсь о спасении Твоем». Во всем обращала взор к Богу и у Него
искала избавления от постигших ее бед. Знала она, твердо знала, что все
человеческое, каково бы оно ни было, подобно природе дающих люде), и что, если
мы хотим стать на крепком якоре, то нам нужна во всем помощь свыше.
Поэтому она и прибегала во всем к Богу, и, получив от Него благодать,
радовалась более о Подателе, и с благодарностью говорила: «Нет
[столь] святого, как Господь; ибо нет другого, кроме Тебя; и нет твердыни,
как Бог наш» (1Цар. 2:2). Не
укоризнен, говорит, суд Его; свято и не ложно определение Его.
Видишь ли, как мыслит признательная
душа? Не сказала она про себя: что
сделал Он для меня особенного? Что больше, чем другим? Что соперница
получила давно и с великим избытком, то я получила после долгого времени, с
усилием и слезами, с прошением и молением, и с великим трудом. Напротив, будучи
твердо уверена в Божием промысле, она и не требует от Господа отчета в
происходящем, как делают многие из людей, ежедневно вызывая Бога на суд.
Что ты делаешь, человек?
И о подобном тебе рабе судить не позволил тебе Павел, говоря так: «Посему
не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит
скрытое во мраке…» (1Кор.4:5); а ты привлекаешь к суду Господа,
требуешь от Него отчета в делах Его, и не трепещешь, не страшишься?…
Итак, не станем роптать подобно рабам
неблагодарным и обвинять Господа, но будем благодарить Его за все, и
почитать злом только одно - грех, и добром – правду, но получив от
Него всякое довольство в настоящей
жизни, мы удостоимся и благ будущих, по благодати и человеколюбию Господа
нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава во веки веков.
Аминь».
* В одной миссионерской биографии,
озаглавленной "Эгги" помещена удивительная история, которая очень
наглядно иллюстрирует разрушающую силу злобного недовольства на Бога в сердце
христианина.
В
1921 году две молодые супружеские пары в Стокгольме, Швеция, ответили на Божий
призыв ехать на миссионерское поле в Африку. Они были членами Филадельфийской
Пятидесятнической Церкви, которая посылала миссионеров в различные места мира.
Во время одного из миссионерских служений эти две пары получили откровение
ехать в Бельгийское Конго, ныне Заир.
Их
звали Давид и Сви Флад, Джоул и Берта Эриксон. Сви Флад была всего 4 фута и 6
инчей высотой (1м 37см), и она была известной певицей в Швеции. Но обе пары
отдали всё для того, чтобы положить свои жизни за Евангелие.
Когда
они прибыли в Бельгийское Конго, они явились в местную миссионерскую станцию.
Затем они взяли провизию и, буквальным образом, протаптывали путь сквозь
заполненные насекомыми леса. Давид и Сви имели двухлетнего сына - Давида
младшего, и они должны были нести его на своих плечах. Во время пути обе семьи
заразились малярией, но они продолжали идти вперёд с огромным усилием, имея
желание быть мучениками за Господа.
Наконец,
они достигли одной деревни в глубине страны. Однако, к их удивлению, люди не
пожелали впустить их, они сказали миссионерам: "Мы не можем впустить белых
людей сюда, потому что наши боги будут обижены". Поэтому семьи двинулись к
другой деревне - но и там они были отвергнуты.
В
том месте вокруг уже не было других деревень. Обессилевшие семьи не имели
другого выбора, как только обосновываться. Таким образом, они вырубили участок
среди горных джунглей и построили глиняные хижины, которые стали их
пристанищем.
После
нескольких месяцев жизни в джунглях все они страдали от одиночества, болезни и
физического истощения. Маленький Давид стал очень болезненным. Вдобавок ко
всему этому, у них не было почти никаких отношений с жителями деревень.
Наконец,
примерно после шести месяцев, Джоул и Берта Эриксон решили возвратиться на
миссионерскую станцию. Они убеждали супругов Флад поступить так же, но Сви не
могла путешествовать, потому что она только недавно забеременела. Теперь её
малярия становилась всё хуже и хуже. Кроме всего этого, Давид сказал: "Я
хочу, чтобы мой ребёнок родился в Африке. Я пришёл сюда, чтобы положить мою
жизнь здесь". Поэтому супруги Флад просто попрощались, а их друзья начали
путь назад, длиной в сто миль.
В
течение нескольких месяцев Сви страдала от устрашающей температуры. Но несмотря
на всё это, она верно служила маленькому африканскому мальчику, который
приходил к ним из одной близлежащей деревни, чтобы встретиться с ними. В их
служении этот мальчик был единственным обращённым к Господу. Он приносил фрукты
для этой семьи, и когда Сви рассказывала ему о Господе, он просто улыбался ей в
ответ.
Наконец,
малярия, которой страдала Сви, настолько стала сильной, что приковала её к
постели. Когда же пришло время для неё родить, она родила здоровую девочку, но
через неделю Сви была на грани смерти. В её последние минуты жизни она
прошептала Давиду: "Назови нашу дочь Айна". Затем она умерла. Давид
Флад был сильно потрясён смертью своей жены. Собравшись со всеми своими силами,
он взял бревно и сделал гроб для Сви. Затем в примитивной могиле, на склоне
горы, он похоронил свою возлюбленную жену.
Когда
он стоял рядом с её могилой, он посмотрел на своего маленького сына, стоящего
рядом с ним. Затем он услышал плачь маленькой дочери из глиняной хижины. И
вдруг сильная горечь наполнила его сердце, злоба подошла к горлу, и он уже не
мог контролировать её. Вдруг он выпалил, крича: "Почему Ты позволил этому,
Боже? Мы пришли сюда, чтобы отдать наши жизни! Моя жена была такая чудесная,
такая талантливая. И теперь вот она лежит здесь, мёртвая, в свои двадцать семь
лет.
Теперь
у меня двухлетний сын, о котором я могу с трудом заботиться, и оставленная без
матери маленькая дочь. И после более чем года в этих джунглях, всё что мы можем
показать, это один единственный деревенский мальчик, который, возможно, даже и
не понимает, что мы ему говорили. Ты подвёл меня, Боже! Какая пустая трата
времени! Какая трата жизни!"
Сразу
же после этого, Давид Флад нанял носильщиков-проводников из жителей деревни, и
отправился с детьми на миссионерскую станцию. Когда он встретил семью Эриксон,
он вспылил в гневе: "Я ухожу! Я больше не могу справиться с этими детьми.
Я забираю моего сына со мной, назад в Швецию, но я оставляю мою дочь здесь с
вами". И так он оставил Айну для воспитания семье Эриксон.
По
пути в Стокгольм, Давид стоял на палубе и роптал на Бога. Он говорил всем о
том, что отправляется в Африку быть мучеником, завоевывать людей для Христа, не
зависимо от того, чего бы это ему не стоило. И теперь, вот, он возвращается,
поражённый и сломанный человек. Он верил, что он был верным, - но считал, что
Бог вознаградил его за это полным пренебрежением.
Когда
он возвратился в Стокгольм, он решил заняться международным бизнесом, чтобы в
конце концов найти своё счастье. И он
предупреждал
всех, которые были вокруг него, никогда не употреблять и не произносить имя
Бога в его присутствии. Когда же они делали это, он быстро впадал в гнев и на
его шее вздувались вены. В конце концов он начал сильно пить.
Вскоре
после того, как он покинул Африку, его друзья Эриксоны внезапно умерли,
возможно, будучи отравлены вождём местной
деревни.
Таким образом, маленькая Айна была передана одной американской семье - одним
прекрасным людям, моим знакомым, их звали Артур и Анна Берг. Они взяли Аину с
собой в деревню по имени Массиси в северном Конго. Там они начали называть её
Эгги. Вскоре маленькая Эгги научилась свахильскому языку и играла с детьми
Конго.
Проводя
основное время наедине, Эгги научилась играть в игры воображения. Она
представляла, будто она имеет четырёх братьев и сестру, и она давала им
вымышленные имена. Она устраивала стол для своих братьев и начинала
разговаривать с ними. Также она постоянно представляла, что её сестра постоянно
ищет её.
Когда
же семья Берг возвратилась в Америку, они взяли Эгги вместе с собой в
Минеаполис. Так получилось, что они остались там жить. Эгги выросла и вышла
замуж за человека по имени Дивей Харст, который позже стал президентом
северо-западного Библейского колледжа Ассамблеи Божьей в Минеаполисе. В ТЕЧЕНИЕ МНОГИХ ЛЕТ ЭГГИ ПЫТАЛАСЬ
СВЯЗАТЬСЯ С ЕЕ ОТЦОМ - НО БЕЗУСПЕШНО!
Эгги
никогда не знала, что её отец женился снова, на этот раз на младшей сестре Сви,
которая не имела сердца для Бога. И теперь он имел пятеро детей, кроме Эгги, -
четверо сыновей и дочь точно так, как Эгги представляла. К этому времени Давид
Флад стал полным алкоголиком и очень быстро начал терять зрение.
В
течение сорока лет Эгги пыталась найти своего отца, но ни на одно из её писем
она не получила ответа. Наконец Библейская школа дала ей и её мужу билеты на
поездку в Швецию. Это дало шанс ей лично разыскать своего отца.
После
пересечения Атлантики эта пара провела день в Лондоне. Они решили пройтись
пешком, они проходили возле Роял Алберт Холл. К их радости, в это время
Ассамблея Божья проводила миссионерскую конвенцию. Они зашли вовнутрь, где они
услышали чёрного проповедника, свидетельствующего о великих делах Божьих,
которые Бог делал в Заире, - Бельгийском Конго!
Сердце
Эгги сильно застучало. После собрания она быстро подошла к проповеднику и
спросила: "Знали ли Вы когда-либо миссионеров Давида и Сви Флад?". Он
ответил: "Да, Сви Флад привела меня к Господу, когда я был ещё мальчиком.
У них была маленькая девочка, но я не знаю, что с ней произошло позже".
Эгги воскликнула: "Я эта девочка - Эгги-Айна". Когда проповедник
услышал это, он схватил руки Эгги, обнял её, и плакал с радостью. Эгги с трудом
могла верить, что этот человек был тем маленьким мальчиком, которому служила
её мать и привела его к Богу. Он вырос и позже стал
миссионером-евангелистом в своей собственной стране, которая сейчас насчитывает
110 тысяч христиан, 32 миссионерские станции, несколько Библейских школ и
больницу на 120 мест.
На следующий день Эгги с Дивей отправились
в Стокгольм, и весть быстро распространилась о том, что они приезжают. К этому
времени Эгги уже знала, что у неё было четыре брата и сестра. К её удивлению,
трое братьев встретили её по приезду в гостиницу. Она спросила: "Где
Давид, мой старший брат?" Они показали на конец коридора, на одиноко
сидящую фигуру в кресле. Её брат Давид был сгорбленным, седоволосым человеком.
Как и его отец, он вырос озлобленным, и его жизнь была почти разрушена
алкоголем. Когда Эгги спросила об её отце, то братья воспылали гневом. Они все
ненавидели его. Никто из них не разговаривал с ним на протяжение уже нескольких
лет.
Затем Эгги спросила: "А что в
отношении моей сестры?" Они дали ей номер телефона, и Эгги позвонила ей
тут же. Её сестра ответила, но когда Эгги сказала, кем она является, линия
вдруг прервалась. Эгги пыталась дозвониться ещё раз, но безответно.
Через короткое время, тем не менее, её
сестра приехала к ней в гостиницу и крепко обняла Эгги. Она сказала ей:
"Всю мою жизнь я мечтала о тебе. Я раскладывала карту мира, ставила на неё
игрушечную машину и представляла, что еду куда угодно, чтобы найти тебя".
Сестра Эгги также ненавидела своего отца,
Давида Флад. Но она пообещала Эгги помочь найти его. Таким образом, они ехали
по бедным районам Стокгольма до тех пор, пока не нашли вросший в землю дом.
Когда они постучали, женщина открыла дверь и впустила их.
Внутри повсюду валялись бутылки из-под
ликёра. В углу на раскладушке лежал её отец, - некогда миссионер, Давид Флад.
Сейчас ему было семьдесят три года и он страдал от диабета и паралича, катаракта
покрыла оба его глаза.
Эгги упала возле него плача: "Папа, я
твоя маленькая девочка, та, которую ты оставил в Африке". Старик
повернулся и посмотрел на неё. Слёзы выступили на его глазах и он ответил:
"Я никогда не думал оставлять тебя. Я просто не мог справиться с вами
двумя". Эгги ответила: "Ничего страшного, папа, Бог позаботился обо
мне".
И вдруг лицо её отца потемнело. "Бог
не позаботился о тебе, - воспылал он. - Он разрушил нашу семью! Он привёл нас в
Африку, а затем предал нас. Ничего не получилось с того времени, которое мы
провели там. Это было попусту проведённая жизнь!" Затем Эгги рассказала ему о чёрном
проповеднике, которого они только что встретили в Лондоне, и каким образом его
страна была евангелизирована через него. "Это всё правда, отец, - сказала
она. - Каждый знает об обращении этого маленького мальчика. Эта история была
напечатана повсюду в газетах."
Внезапно
Дух Святой сошёл на Давида и он сломался. Слёзы сожаления и покаяния полились
по его лицу, и Бог восстановил его.
Вскоре
после их встречи Давид Флад умер. И хотя он был восстановлен в отношениях с
Господом, единственное, что он оставил после себя, - это были руины. Его
единственным наследством были пять детей, все не обращенные к Богу и трагически
озлобленные. Эгги написала всю эту историю, но во время работы над ней у неё
начал развиваться рак. Сразу, как только она закончила её повесть, она почила в
Господе.
Эти
слова ДЛЯ ВСЕХ, КОТОРЫЕ СЧИТАЮТ - КАК ДАВИД ФЛАД,
- ЧТО ОНИ ИМЕЮТ ПРАВО БЫТЬ ОЗЛОБЛЕНЫ НА БОГА!
СУЩЕСТВУЕТ ОПАСНОСТЬ, КОГДА ГОРЕЧЬ И
РАЗДРАЖЕНИЕ ПРОТИВ БОГА НАСТОЛЬКО ОВЛАДЕВАЮТ ВАМИ, ЧТО ВЫ ВЫХОДИТЕ ЗА ГРАНИЦЫ
ВОЗМОЖНОСТИ БЫТЬ УТЕШЕННЫМИ!
Существует возможность дойти до такой точки, где ты уже становишься недоступен.
Это та граница, где уже никто и ничто не может утешить тебя!…
1 Цар.
2:3-10а:
«Не
умножайте речей надменных; дерзкие слова да не исходят из уст ваших; ибо
Господь есть Бог ведения, и дела у Него взвешены. Лук сильных
преломляется, а немощные препоясываются силою…
Господь
делает нищим и обогащает, унижает и возвышает.
Из праха подъемлет Он бедного, из брения возвышает нищего, посаждая с
вельможами, и престол славы дает им в наследие; ибо у Господа основания земли,
и Он утвердил на них вселенную. Стопы святых Своих Он блюдет, а беззаконные во
тьме исчезают; ибо не силою крепок человек.
Господь
сотрет препирающихся с Ним; с небес возгремит на них. [Господь] будет судить
концы земли…»
Ис.54: 5-8:
«Ибо твой Творец есть Супруг твой; Господь Саваоф - имя Его; и Искупитель
твой - Святый Израилев: Богом всей земли назовется Он. Ибо как жену,
оставленную и скорбящую духом, призывает тебя Господь… На малое
время Я оставил тебя, но с великою милостью восприму тебя… Я
сокрыл от тебя лице Мое на время, но вечною милостью помилую тебя, говорит
Искупитель твой, Господь».
Ис.57:15:
«Ибо так говорит Высокий и Превознесенный, вечно Живущий, - Святый имя
Его: Я живу на высоте [небес] и во святилище, и также с сокрушенными и
смиренными духом, чтобы оживлять дух смиренных и оживлять сердца сокрушенных».
